При написании исследования автором использовались следующие методы: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-системный.
Исследование социальной политики нацистского режима (1933-1939) ставит вопрос о сущности социальной политики, ее возможностях и итогах.
Одной из основных сфер жизнедеятельности общества является социальная, под которой понимается целостное социальное (в узком смысле слова) бытие, где взаимодействуют социальные группы, индивиды, институты власти, общественные организации по поводу и в связи с социальным статусом человека, его ролью в общественной жизни, условиями жизнедеятельности, материальным благосостоянием и образом жизни.
Социальная политика рассматривается в исследовании как систематическая деятельность нацистского режима, направленная на формирование устойчивых социальных институтов, таких как собственность, семья, социальное обеспечение, создание среднеклассовой структуры общества и массовой базы режима.
В исследовании рассмотрена социальная политика в области трудовых отношений, в области социальных преобразований в слоях крестьянства, рабочего класса и т.д.
Рассмотрены проекты, осуществлявшиеся в рамках программы «общественных работ», в частности модернизация системы скоростных шоссейных дорог Германии, приводятся подробные статистические данные относительно источников их финансирования, анализируется их социально-политическое, экономическое и военное значение.
Объектом данного исследования является история социальной политики нацистского режима (1933-1939).
Предметом исследования выступает социальная политика нацизма как система мер, направленная на управление и эффективное функционирование политической системы страны, формирование определенной социальной структуры общества и определение мотивов поведения различных социальных слоев.
Хронологические рамки работы охватывают 1933-1939 гг., когда социальная политика использовалась для укрепления нацистского режима в стране.
Историография исследования: На протяжении многих лет положение в исторической науке, посвященной проблемам национал-социализма, характеризовалось ее общим делением на «марксистскую» и «немарксистскую» и их противостоянием.
В развитии марксистской историографии национал-социализма и его социальной политики можно выделить два этапа: первый - с начала 30-х до середины 50-х гг.; второй этап - с середины 50-х до начала - 90-х гг. В основе этой периодизации лежит социально-политическая обстановка в СССР, развитие методологических основ изучения темы, состояние источниковой базы и проблематика исследований.
На первом этапе в марксистской историографии в условиях становления авторитарно-бюрократической системы господствовало определение нацизма, данное XIII пленумом Исполкома Коминтерна, согласно которому он являлся «открытой террористической диктатурой наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала»4. Это породило упрощенный подход к определению причин установления фашистских режимов и специфики их социальной базы. Составлявшие последнюю представители социальных слоев объявлялись жертвами фашистской пропаганды, носившей демагогический характер. «Маскировка социальной демагогией, - отмечал Г, Димитров на VII конгрессе Коминтерна, - дала возможность фашизму увлечь за собой в ряде стран выбитые из колеи массы мелкой буржуазии и даже некоторые части наиболее отсталых слоев пролетариата».
В 30-е гг. существенное внимание марксистские авторы уделяли аграрно-крестьянской тематике в идеологии и практике нацизма, т.к. крестьянство было провозглашено главным антропологическим источником немецкой нации. Роль аграрно-крестьянского вопроса в идеологии гитлеризма проанализировал И. Гольдштейн. Немецкий ученый - антифашист Н. Штайнбергер проанализировал некоторые аграрные мероприятия правительства Гитлера после прихода к власти.
В 1938 г. вышла в свет работа Н.М. Сегаля «Аграрная политика германского фашизма», в которой автор уделяет большое внимание политике «наследственных дворов», т.е. созданию в немецкой деревне средних и крупных хозяйств, которым предоставлялись определенные финансовые и законодательные льготы. Автор первым среди марксистских исследователей заметил одну из существенных черт аграрной политики нацизма, направленной на формирование определенной социальной структуры деревни.
Большой вклад в изучение национал-социалистической аграрнокрестьянской политики внес немецкий антифашист Э. Гернле, который, используя документы, личные впечатления и рассказы очевидцев, показал положение различных социальных групп крестьянства и сельскохозяйственного пролетариата в условиях национал-социализма, обрисовал специфику политических и социальных отношений в деревне.
С середины 50-х гг. в связи с хрущевской «Оттепелью» начинается второй этап в развитии марксистской историографии национал-социализма, который характеризовался публикацией документов, в частности семитомного сборника материалов Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками, и частичным пересмотром концепции фашизма как диктатуры наиболее крупных слоев финансового капитала. Для него характерно усиление внимания к изучению проблем идеологии и социальной политики национал-социализма.
Важным событием этого периода стало создание в 1957 г. Комиссии историков СССР и ГДР, которая на протяжении своего существования немало внимания уделяла именно изучению национал-социализма. Тогда же, в 1957 г. при Институте истории АН СССР начала работать группа по изучению истории Германии под руководством А.С. Ерусалимского. Отныне советские исследователи получили доступ к архивам ГДР.
Вскоре Комиссия историков СССР и ГДР совместно с Институтом всеобщей истории АН СССР начала выпускать Ежегодник германской истории (ЕГИ), который благодаря усилиям Б.Г. Вебера, Л.И. Гинцберга, Г.Н. Горошковой, Д.С. Давидовича, П.А. Жилина, Б.М. Туполева и др. на протяжении многих лет служил координирующим органом германских исследований не только в СССР, но и в других социалистических странах.
Существенные изменения в изучении нацизма вообще, его социальной политики в частности, исследователями марксистской ориентации произошли в 60-е гг. Прежде всего, новый период ознаменования появлением целого ряда фундаментальных исследований. Одним из них стала монография А.А. Галкина «Германский фашизм», написанная на основе междисциплинарного подхода - на стыке истории и социологии. Изданная дважды, она и сегодня остается непревзойденной в отечественной историографии обобщающей работой о германском фашизме.
Структура книги обусловлена социологическим подходом: автор исследует феномен германского фашизма сквозь призму структуры немецкого общества. Галкин рассмотрел такие проблемы, как «фашизм и монополии», «нацизм и милитаризм», идеология национал- социализма. Часть монографии А.А. Галкина посвящена анализу отношений национал-социалистов с рабочим классом и средними слоями, где автор осветил основные направления социальной политики нацизма. Однако в этом исследовании не затронуты проблемы социальной политики правительства Гитлера в отношении женщин, молодежи и других социальных слоев. Кроме того, работа строится в основном на литературных источниках.
Компаративный подход к анализу различных форм фашизма позволил авторскому коллективу, в который входили Г.С. Филатов, В.Д. Ежов, Б.Р. Лопухов, Д.С. Давидович, Л.И. Гинцберг, Г.Н. Горошкова, С.П. Пожарская, П.Ю. Рахшмир и др., существенно расширить рамки предмета исследования и углубить анализ причин происхождения, классовой сущности фашизма, его отношений с различными социальными слоями.
К числу заметных достижений отечественной историографии нацизма следует отнести две монографии А.А. Аникеева, в которых был представлен комплексный анализ отношений германского фашизма и крестьянства с 1933 по 1945 гг. На основе широкого круга документов, включая немецкие архивы, автор показал основные направления аграрно-экономической и социальной политики нацистов на селе.
Существенный вклад в изучение нацистской социальной политики и факторов, влиявших на нее, внесли историки Восточной Германии. Особенно плодотворными в этом отношении были 80-е гг. В это время вышел коллективный труд «Исследование фашизма. Позиции.
Проблемы. Полемика, в котором восточногерманские исследователи предприняли попытку обобщить утвердившиеся к тому моменту в ГДР подходы к изучению нацистской идеологии, массовой базы национал-социалистического движения и гитлеровского режима, отдельных направлений проводившейся в Третьем рейхе социальной политики. В то же время и здесь нашел отражение традиционный для марксистской историографии подход, согласно которому основной акцент делался на связи нацизма с крупным капиталом. И в дальнейшем проблема увязывания прихода Гитлера к власти с поддержкой монополий, на которые таким образом возлагалась ответственность и за все социально-политические программы, осуществлявшиеся в Германии в 1933-1945 гг., неизменно остается в поле зрения восточногерманских историков.
Современный этап развития отечественной историографии нацизма берет начало в 90-х гг., когда под влиянием событий августа 1991г. в стране произошла смена общественно-политического строя, была снята цензура, наступило время методологического плюрализма, были широко распахнуты двери архивов, произошло концептуальное обновление отечественной германистики. В это время повышается интерес к проблемам тоталитаризма. В 1996 г. Институтом всеобщей истории РАН был опубликован объемный коллективный труд, посвященный этому феномену. Он стал плодом деятельности научного семинара «Проблема соотношения демократии и тоталитаризма в истории Европы XX века», организованного Я.С. Драбкиным и функционирующего под его руководством. В нем анализируются сущностные характеристики тоталитарных режимов правого и левого толков, включая ихсоциальную политику.
Вышедшие в начале 90-х гг. монографии В. А. Буханова, отличавшиеся новаторским для отечественной историографии характером, позволили по- новому взглянуть на сущностные аспекты «немецкого социализма». В них автор значительное место отводит социальным программам нацизма.
В 1993 г. группа ученых Томского университета под руководством Н.С. Черкасова подготовила монографию, в которой впервые в отечественной историографии была проанализирована молодежная политика национал- социалистического режима, а также распространение неонацистских идейсреди молодежи ФРГ, убедительно показано, что нацистам удалось привлечьзначительную часть молодежи на свою сторону (правда, на наш взгляд, в ней не нашли должного освещения проблемы студенчества).
Важный аспект социальной политики Третьего рейха исследовали в своей монографии М.Е. Ерин и А.М. Ермаков. Речь идет об истории «Имперской трудовой повинности»: от истоков ее возникновения в начале 30-х гг. и до крушения вместе с гибелью нацизма в 1945г. На широком фактическом материале показывается процесс ее становления, движущие мотивы, методы и место в системе воспитания молодежи нацистской Германии.
К числу событий в российской германистике можно отнести выход в 2000г. монографии А.А. Аникеева, Г.И. Кольги, Н.Е. Пуховской, которая представляет собой первое в отечественной историографии исследование истории Национал-социалистической германской рабочей партии - ее возникновения, становления, структуры, социального состава, электората, положения в политической системе Третьего рейха. Обширный статистический материал о социальном составе НСДАП, приведенный в монографии, позволяет судить о главных направлениях социальных мероприятий нацистского режима на различных этапах его существования.
Оригинальное исследование об истории нацизма и путях преодоленияего влияния в современной Германии написал А.И. Борозняк34. Описывая сложные процессы динамичного развития немецкого общества, особенно его самосознания, автор существенное внимание уделяет причинам живучести нацистской идеологии в современной Германии. На наш взгляд, одна из главных причин этого явления кроется в социальной политике национал- социализма, которая оставила глубокий след в сознании немцев.
Таким образом, несмотря на вышеуказанные недостатки, обусловленные как объективными, так и субъективными факторами, вклад отечественной историографии в разработку вопросов, связанных с различными аспектами национал-социализма, неоспорим.
Проблемам нацизма серьезное внимание уделяет немарксистская историография. В ней развернулась острая полемика с марксистскими историками, одной из болевых точек которой стала «теория агента» - такое клише в ней получил марксистский тезис об ответственности крупных монополий за приход Гитлера к власти. На излишние «схематизм и сверх упрощенчество» подобного подхода обращали внимание Д. Хиден и Д. Фаргухарзон.
По мнению Н. О'Сулливана, «лучшие усилия марксистских ученых рафинировать первоначальную коминтерновскую доктрину привели в конце концов не более чем к набору обобщений о предполагаемых социально-экономических условиях, породивших фашизм», перечисление которых «не вылилось в создание логически последовательной марксистской теории фашизма».
С самого начала в немарксистской историографии обозначился плюрализм подходов к проблемам нацизма. В 50-е - 70-е гг. в ней широкое распространение получила теория тоталитаризма. Важнейшим научным трудом в этом отношении было и остается фундаментальное исследование X. Арендт, которая подчеркивает, что тоталитаризм основывается на трех китах: идеологии, карательных органах и экономике. Идеология использует упрощенные псевдонаучные формы, карательные органы в своих действиях руководствуются не законами, а «высшими интересами» класса, расы или партии, формируя народный консенсус, а в экономике режим не допускает неконтролируемой активности.
Постепенно у теории тоталитаризма появляется немало противников. Хиден и Фаргухарзон в своем обобщающем историографическом исследовании пишут об «общем упадке» данной «модели».
Широкий резонанс в западном научном мире вызвала книга Д. Шенбаума: «Гитлеровская социальная революция: класс и статус в нацистской Германии. 1933-1939», в которой на основе широкого статистического материала автор показывает нацистские преобразования в экономике и социальной структуре Третьего рейха. При этом ученый преувеличивает глубину нацистских социальных реформ, полагая, что они изменили социальную сущность общественного строя в Германии.
Эта точка зрения получила широкое распространение в зарубежной историографии. Так, по мнению Дж. Эллуса, «нацизм был великой революцией против бюрократии,... старости в пользу молодежи; против сильных иерархий, против капитализма, против мелкобуржуазной ментальности, против комфорта и безопасности, против современного общества, против традиционной морали, за высвобождение инстинкта, желания, страстей, воли к власти и создания более высокого уровня свободы». X. Тревор-Ропер характеризовал Гитлера и Муссолини как «революционеров, которые... наслаждались возможностью радикальной власти».
С. Пейн, полемизируя с историками левой ориентации, считающими возможным применение определения «революционный» «только к позитивной или созидательной революции», обращает внимание на «деструктивный характер» многих революций и делает вывод о том, что «национал- социализм в действительности представлял уникальный и радикальный вид современной революционности».
В 60-х-70-х гг. в США и западноевропейских странах появляется группа ученых, анализирующая природу национал-социализма и его социальной политики с позиций теории модернизации, сочетание которой с изучением нацизма представляет собой одно из проявлений структурно-исторического метода. Ее сторонники оценивают нацизм по его отношению к процессу модернизации в рамках индустриального общества. Одни, как североамериканский ученый А. Грегор и английский исследователь Н.О 'Сулливан, наделяют фашизм вообще и нацизм в частности модернизаторскими свойствами.
Общим для работ вышеперечисленных исследователей является то, что они рассматривают фашизм как линию развития «индустриального общества» XX века. Некоторые ученые, поначалу воспринимавшие теорию модернизации в штыки, позднее сами начинают использовать ее методологический потенциал. Это, в частности, характерно для второго издания монографии крупного западногерманского историка В. Випперманна (в издании 1972 г. он подвергал сомнению уместность применения теории модернизации в конкретно-исторических исследованиях, сравнивая ее с игрой в бисер из одноименного романа Г. Гессе).
В свое время широкий резонанс получила феноменологическая теория фашизма, предложенная Э. Нольте. По мнению ученого, фашизм является феноменом, присущим лишь одной эпохе в современной истории, ограниченной 1919-1945 гг. Нольте определяет фашизм, как «антимарксизм, стремящийся уничтожить противника путем разработки радикально противоположной и все же сходной идеологии и путем применения почти тождественных, но характерным образом видоизмененных методов, действующих всегда в замкнутых рамках национального самоопределения и автономии». Однако уже в первой половине 70-х гг. ряд историков обращал внимание на то, что концепция фашизма, разработанная Нольте в 60-х гг. и делавшая основной акцент на идеологических аспектах феномена, устарела. Так, М. Китчен (Канада), обращая внимание на недопустимость свойственной Нольте недооценки социальных аспектов фашизма, отмечал, что «фашизм нельзя понять с точки зрения феноменологических, идеологических форм, а только с точки зрения фундаментальных объективных причин. Корни фашизма, как и любого другого социального движения, находятся не в сознании или видеологической сфере, а в социальной структуре общества».
Кроме вышеперечисленных, широкое распространение в немарксистской историографии получили теории, рассматривавшие фашизм как движение средних слоев города и деревни, как проявление бунта мелкой буржуазии против связанных с развитием капиталистического общества модернизации и индустриализации. Впервые подобный взгляд нашел отражение в работе Л. Сальваторелли «Национал-фашизм», опубликованной еще в 1923 г.. «Экстремизм среднего сословия» видит в фашизме известный американский политолог С. Липсет. Профессор Калифорнийского университета В. Зауэр считает, что низы средних слоев действительно пострадали или боялись, что могут пострадать от индустриализации. Социальная политика Гитлера была направлена на смягчение последствий этого влияния68. В то же время ряд известных ученых, таких как М. Китчен, отвергли подобную интерпретацию фашизма.
С. Пейн указывал на ограниченность теории фашизма как выражения уникального радикализма средних слоев, поскольку она не принимает во внимание значительное число сторонников фашизма, не принадлежавших к среднему сословию в таких разных странах, как Германия, Венгрия и Румыния. Сходная точка зрения была выражена В. Шидером в резюме к сборнику статей ученых ФРГ «Фашизм как социальное движение», изданному в 1976г..
Западноевропейской и американской немарксистской историографии присуща национальная специфика. Историографию ФРГ в особенности отличало наличие полярных трактовок национал-социализма и его социальной политики, поскольку эти проблемы непосредственно связаны с прошлым Германии. Таким образом, у западногерманской историографии нацизма, с одной стороны, сложился своеобразный комплекс вины, с другой - стремление преодолеть его.
Это нашло свое отражение в «споре историков» - раз-вернувшейся в 80-е гг. среди ученых ФРГ дискуссии, в фокусе которой в основном оказались два вопроса: считать ли преступления нацистского режима уникальными и беспрецедентными в мировой истории и на кого следует возложить ответственность за возникновение Второй мировой войны72. Одним из ее инициаторов стал Нольте, заявивший, что геноцид еврейского населения, осуществлявшийся нацистами, в своей основе... был не просто «геноцидом», но извращенной реакцией на «зверства русской революции», которая, таким образом, послужила для национал-социалистов образцом. Отсюда делался вывод о том, что именно революция, происшедшая в октябре 1917 г. в России, является «наиболее важной предпосылкой» возникновения Третьего рейха.
Эта точка зрения была поддержана К. Хильдебрандом и редактором «ФранкфуртерАлгемайнеЦайтунг», видным ученым И. Фестом, по мнению которого, еще в 1919г. под влиянием грешивших преувеличениями сообщений из России о зверствах большевистского режима у Гитлера начал складываться «комплекс уничтожения», нашедший впоследствии свой выход в холокосте. В отечественной историографии несостоятельность подобного подхода была вскрыта Н.С. Черкасовым.
В американской и английской историографии нацизма прослеживалось их тесное взаимовлияние, выражавшееся в сходстве методологических установок и теоретических принципов. Наблюдалась широкая координация исследований нацизма, осуществлявшаяся учеными США, ФРГ, Англии, Канады и других государств. В последние годы данная тенденция лишь укрепилась. Важную роль в этом процессе играют коллективные труды, включающие, как правило, публикации исследователей, придерживающихся различных методологических подходов76. Сохраняется и определенный интерес зарубежных ученых к различным проблемам социальной политики Третьего рейха. Этому посвятили свои последние работы П. Эйкоберри, М. Бурлей, Д. Кру.
На сегодняшний день историография национал-социализма насчитывает в своем арсенале тысячи монографий и статей. Например, в «Библиографии» национал-социализма», опубликованной в Германии в 1995г., значится 20356 наименований книг и публикаций в периодической печати, принадлежащих перу ученых из США и европейских стран. Отечественная же историография нацизма периода второй половины 40-х - первой половины 90-х гг., по подсчетам Ю.В. Галактионова, насчитывает около 200 книг и тысячи статей.
За последнее десятилетие их количество значительно возросло. Несмотря на это, ни в отечественной, ни даже в зарубежной историографии национал-социализма, комплексного исследования, в котором бы детально рассматривались все аспекты нацистской социальной политики, нет. Раздел в коллективной монографии «Национал-социалистическая диктатура. 1933-1945», написанный X. Лампертом и озаглавленный «Государственная социальная политика в Третьем рейхе», на подобную роль претендовать не может. Все это еще больше повышает актуальность темы данногоисследования.
Изучение социальной политики национал-социализма, как главного фактора повседневной жизни Третьего рейха, конечно, требует анализа антифашистских выступлений, фактов социальной конфронтации в стране. Однако эта тема достаточно широко и глубоко исследована отечественной и зарубежной историографией. Поэтому данный аспект в историографическом обзоре не затрагивается.
Таким образом, наиболее слабо изученной проблемой в отечественной и зарубежной историографии является социальная политика нацизма. Оценки Д. Шенбаума и других авторов, считающих фашизм социальной революцией, не содержат достаточно веских оснований для таких выводов. Эти исследователи неточно трактуют понятие социального государства, как государства демократического типа с относительно стабильной и развитой экономикой, которое способно проводить активную социальную политику: заботиться о трудоустройстве населения, обеспечивать права человека, создавать эффективные системы здравоохранения и образования, осуществлять широкие программы социального обеспечения, решать проблемы демографии и социальной мобильности. Кроме того, в современных условиях требуется уточнить основные направления, формы и результаты социальной политики национал- социализма.
Цель исследования: изучить социальную политику нацистского государства в 193301939 гг.
Задачи исследования:
рассмотреть направления социальной политики Германии (1933-1939 гг.);
показать деятельность трудового фронта в нацистской Германии как элемент развития социальной политики;
охарактеризовать социальную политику в области безработицы;
показать особенности развития малого и среднего предпринимательства в нацистской Германии (1933-1939);
проанализировать социальную политику в отношении крестьянства;
изучить социальную политику в отношении государственных служащих.